В клуб обратилась женщина Галина, с просьбой помочь пожилой женщине бабе Шуре. Бабушке 80 лет, она живет одна в лесу, у нее более 20 кошек и 5 собак, все животные бабы Шуры когда-то бездомные, которых она приютила в своем хозяйстве и содержит одна на свою пенсию. Ей нужна помощь со стерилизацией животных, с кормами для животных, а так же с заготовкой дров на зиму. НРОО КЦ «Собаковод», оплатил стерилизацию 5 животных.
В газете «Репортер и Время» вышел рассказ о бабе Шуре.
Мы просим Вас прочитать его, т.к таких зооволонтеров как баба Шура — единицы! те кто бескорыстно подбирает, выхаживает, не ведет сборы на передержки и на корма, и даже стесняется попросить помощь, как бы тяжело и трудно не было жить.
Рассказ о настоящем ВОЛОНТЕРЕ-бабе ШУРЕ
Поделитесь светом
(от корреспондента газеты «Репортер и Время»)
Отправляясь в Юганец, я планировала всего лишь написать заметку из серии «Sos!», а в итоге получилась «повесть о настоящем человеке» — о бабе Шуре, не умеющей жить иначе как в любви и согласии со всем живым и сущим, своей бескорыстной заботой о ближних добавляющей еще одну — весомую — каплю в чашу добра.
Незваный гость как родной.
А в самом ближнем кругу у бабы Шуры, дочери лесника, с детства было больше живности, чем людей. Не удивительно, что она не считает кошечек и собачек существами низшего порядка, и закономерно, что под ее опекой сейчас находится около двух десятков животин. И ведь надо как-то прокормить такую ораву! Собственно, ради того, чтобы помочь бабушке с кормами для ее котопесии, мы с создателем БФ «Алегра» Еленой Кондратьевой по наводке КЦ «Собаковод» и поехали в Юганец.
Долго плутали, местных пытали (они тут все отзывчивые, охочие до помощи), пока выяснили, что баба Шура живет не в самом поселке, а на территории лесхоза, можно сказать, прямо в лесу.
Навстречу нам вышла маленькая, сухонькая женщина с ясными, мудрыми глазами, как и следовало ожидать, в сопровождении двух псов. На вид ей лет 70, а на самом деле, как потом выяснилось, баба Шура почти на десять лет старше. И знаете, нам, незнакомцам, вот так, без предупреждения, вторгнувшимся в ее жизнь, она неподдельно рада. Как же мало нынче людей, к которым можно заглянуть в гости вот так, без звонка, и которые примут тебя, будто родного!
Вотчина без конца и без края
Первым делом баба Шура ведет знакомить нас — нет, не со своими четвероногими выкормошами, они, всегда по пятам следующие за хозяйкой, сами способны представить себя в самом лучшем свете — со своим бескрайним хозяйством.
Перед ее скромным стареньким домом — родительским наследством есть забор, а вот на задах — никаких ограждений. Так что совершенно не понятно, где заканчиваются владения бабы Шуры: кажется, что ее огород врастает в густую лесную чащу и нигде не заканчивается.
Добрая половина участка бабы Шуры занята хозяйственными постройками, настолько старинными, фактурными, что они могут служить достойной декорацией к какому-нибудь фильму про послевоенное житие-бытие. Одни совсем покосились, в других еще теплится жизнь.
Огород — источник вдохновения для бабы Шуры, это понятно по той интонации, с которой она рассказывает о своих посадках. Много здесь всякого такого, что на других участках не встретишь. Одни арбузы с дынями чего стоят — маленькие, да удаленькие, почти не отличимые по вкусу от астраханских. А свекла-то какая! Крупнющая, почти что репа из сказки, так и выпирает темно-бордовым боком из земли!
В глаза бросается отсутствие травы в междурядьях — это, объясняет баба Шура, чтобы сорняки не лезли на грядки. Где же столько сил-то набраться, чтобы проделать эту двойную работу?!
Корень жизни
А вот здесь, в лесной глуши, среди хрустальной тишины, на свежем, пахнущем до глубокой осени разнотравьем воздухе, и возрождается всякий раз баба Шура после очередной болезни. Тут корень жизни для нее. Она выросла в этих местах. Она все знает про лес: где грибы собирать, что с брусникой делать, каких лесных незваных гостей опасаться. Баба Шура еще тот следопыт: никогда не заплутается в лесных тропках и «в лицо» безошибочно признает любое дерево.
Здесь, на краю леса, свой, особый уклад жизни — неторопливый, осмысленный, правильный для человеческой души. Тут не возникает дилеммы: приютить ли подброшенного щенка или оставить его умирать с голоду.
Ей-богу, это место стоит того, чтобы ради него отказаться от благ цивилизации! Приедем, непременно приедем сюда еще и еще — баба Шура приглашала, обещала напоить живым чаем из русского самовара с настоящим сапогом, который используется, чтобы огонь разжечь.
Поэтично, конечно, да только живется на окраине Юганца сейчас не без трудностей: в лесхозе отключили (на время ли, насовсем — не ясно) от электричества несколько домов, в том числе и жилище бабы Шуры. Спасибо соседям, которые и сами-то вырабатывают энергию с помощью генератора, но с бабушкой все равно поделились светом, нужно дров заготовить на зиму.
Спасать, лечить, любить!
А она делится своим внутренним светом с теми, кто и высказать-то свою боль и страх не может. А таких у бабы Шуры — целый выводок: пятеро собачьего рода и больше двух десятка кошачьих кровей — точно не счесть пока. В семействе рыжих определенно шесть дородных, с нагловатым выражением «лица» красавцев — осматривают нас, городских, с превосходством, к себе не подпускают. А вот белобрысые еще совсем малыши и из своего убежища остерегаются выходить. Нам их так и не удалось увидеть, но баба Шура утверждает, что их там не меньше шести и все беленькие.
Откуда взялись эти снежные барсы — одному богу известно. Здешние четвероногие бродяги будто знают, к кому надо проситься на постой, где не прогонят, приютят, накормят, обогреют. Звериное чутье — оно самое верное, безошибочное.
Да и люди, похоже, тоже не сомневаются в особом, жалостливом устройстве бабы Шуры, частенько подбрасывают беспризорников. Был случай, когда ей в хлев подложили беспомощных щенков. Планида такая, видимо, у этой женщины — спасать, лечить, любить.
Все время, что мы ходим с бабой Шурой по ее угодьям, вокруг нас вьется шустрая Уля — наивный, добродушный щенок, радующийся каждому поглаживанию. Эту ничейную девочку придавило машиной, после чего у нее отказали задние лапки. Родственники бабы Шуры сколько могли, собрали денег не операцию собаченке, но она не потребовалась — выходила ее дочь лесника. Уля теперь даже бегает и очень резво, несмотря на хромоту.
Другой приемыш бабы Шуры — паренек, в роду у которого явно не обошлось без спаниелей, тоже из спасенных. Серьезный товарищ, а как иначе-то? Он ведь в будке живет, хоть и не на цепи, но вроде как дом стережет. Впрочем, пес тоже приветливый, не кусачий, особо не лаючий.
С ними, как и полагается, делятся — и куском хлеба, и теплом, в том числе душевным. И если последнего в этом семействе через край, то с пропитанием для двух десятков ртов случаются трудности — пенсия-то скромная. Трудно, в общем.
Но чтобы баба Шура попросила о помощи — никогда. Дело даже не в скромности этой удивительно теплой, родной женщины (именно из-за нее она попросила не озвучивать в газете ее фамилию, да и на саму публикацию согласилась с трудом). Порода просто такая: те, кто последнее с себя снимут и другим отдадут, сами не считают нужным о чем-то просить, потому как уверены, что кому-то еще хуже, чем им.
Мы все видели собственными глазами: помощь нужна. Свет, передаваемый по цепочке в нашей истории, как Благодатный огонь, не должен погаснуть.
Теперь нам всем дается возможность продолжить эту гирлянду из огоньков. Помочь питомцам бабы Шуры с кормами и стерилизацией и ей самой с заготовкой дров на зиму.
